Дитя бури - Страница 10

Я отхлебнула пива, подперла рукой подбородок и продолжила, сама себе удивляясь:

— Вообще-то у меня нет проблем с мужчинами и сексом, но иногда я просто впадаю в ступор от всех этих человеческих заигрываний.

— Это как?

— Все маскируется позами и уловками. Где честность? Люди не могут откровенно выразить свои чувства. Принято обставлять все с позиций ухаживания и двусмысленных подарков, но я на самом деле не сильна в этих играх. Нас учат, что быть честными плохо, словно это какое-то социальное клеймо.

— Что ж, — резюмировал он, — иногда такая честность выливается в совершеннейшую бестактность. Кроме того, не стоит забывать о страхе быть отвергнутым. Я полагаю, это тоже имеет значение. Все дело в нем.

— Да, наверное. Но быть отвергнутым — не самое страшное, что может с тобой случиться. Не легче ли оказаться отвергнутым сразу, чем убивать вечер или, не дай бог, целые месяцы на свидания? Стоило бы выражать наши чувства и намерения более честно. Если кто-то рекомендует тебе отвалить, так что ж, вперед. Извини, подвинься.

Я внезапно с подозрением взглянула на свою бутылку с пивом.

— Что-то не так?

— Пытаюсь понять, не напилась ли я. Бутылка-то всего лишь первая. Думаю, я кажусь слегка спятившей. Обычно я так много не болтаю.

Он рассмеялся.

— Не думаю, что вы кажетесь спятившей. Я абсолютно с вами согласен.

— Правда?

Он кивнул с восхитительно умным видом, обдумывая ответ и становясь еще сексуальнее.

— Я согласен. Уверен, большинство людей не готовы к честности. Они предпочитают игры. Им подавай красивое вранье.

Я приговорила остатки «Короны».

— Только не мне. Честность приветствуется в любое время.

— Вы это серьезно?

— Абсолютно.

Я поставила бутылку на стойку и посмотрела на своего собеседника. Теперь он пристально следил за мной, и его взгляд снова казался мне томным, таким жарким, таинственным и сексуальным. Я погрузилась в этот взгляд и почувствовала, как внизу живота отозвались те струны, которые казались мне глубоко спящими.

Он слегка наклонился вперед.

— Ну что ж, вот вам правда. Я действительно был рад увидеть по соседству с вами свободный стул. Я считаю вас красивой. Бюстгальтер, просвечивающий под блузкой, выглядит чертовски сексуальным. Мне нравится форма вашей шеи и то, как на нее ложатся пряди волос. Мне кажется, что вы умны и забавны. Прошло всего пять минут, а я уже понял, что вы не из тех, кто спит с кем попало, как и я сам. С вами удивительно интересно разговаривать. Мне кажется, что секс с вами будет не менее интересным.

Он откинулся обратно на своем стуле.

— Ничего себе! — выдохнула я, только сейчас обратив внимание на то, что впопыхах надела под белую блузку черный бюстгальтер. М-да. — Многовато правды.

— Мне отвалить прямо сейчас?

Я провела пальцами по горлышку бутылки и глубоко вздохнула.

— Нет. Пока нет.

Он улыбнулся и заказал нам еще выпивки.

Следующим логическим шагом было представиться друг другу. Когда пришел его черед, он назвался Кийо.

— Кийо, — повторила я. — Прикольно.

Он посмотрел на меня, и в следующий миг улыбка заиграла на его губах. На очень даже красивых губах.

— Вы пытаетесь просчитать меня.

— Что это значит?

— Понять, кто я. Раса. Этническая принадлежность. Все, что угодно.

— Вот еще, — возразила я, хотя именно это и пыталась сделать.

— Мать — японка, отец — латиноамериканец. Кийо — сокращение от Кийотака.

Я присмотрелась к нему, теперь понимая, откуда эти темные глаза и смуглая кожа. Человеческие гены — сильная штука. Мне нравилось их смешение.

Как здорово, когда у тебя такая мощная память предков. Я знала, что в маминых жилах текла не только греческая и уэльская кровь. Помимо этого там была еще и смесь многих других. Что касается папаши-авантюриста… о его корнях я знала не больше, чем о нем самом. Но, с какой стороны ни зайди, я вполне соответствовала званию полукровки, которым меня наградил кер.

Тут я поняла, что слишком пристально смотрю на Кийо.

— Мне нравится результат, — сказала я наконец, и он снова рассмеялся.

Потом красавец спросил, чем я занимаюсь, и я ответила, что работаю в области веб-дизайна. Это было не совсем вранье. У меня был диплом по этой специальности и еще по французскому. Они не имели никакого отношения к моей настоящей работе, хотя Лара твердила, что, заведя веб-сайт, можно было бы продвинуть наш бизнес. До сих пор мы полагались только на сарафанное радио.

Когда Кийо сказал, что работает ветеринаром, я не поверила.

Его жаркие глаза удивленно распахнулись.

— Почему нет?

— Потому что… потому что ты не можешь быть ветеринаром. Я просто не вижу тебя в этой роли.

Кроме того, я не представляла, как завтра скажу Ларе: «Итак, вчера я была в баре и встретила этого сексуального ветеринара…»

Нет, как-то не лепились вместе эти два представления. Ветеринары должны были выглядеть как Уилл Дилейни.

— Клянусь, — побожился Кийо, размешивая «Маргариту». — Иногда мне даже приходится брать работу на дом. У меня живут пять котов и две собаки.

— Господи боже!

— Да ладно, я люблю животных. Это опять же связано с вопросом честности. Звери не лгут о своих чувствах. Они хотят есть, драться и совокупляться. Если ты им нравишься, то они это покажут. Если нет — тоже. Они не играют в игры. Разве что кошки составляют исключение. Они вообще загадочные существа.

— Правда? И как же зовут твоих котов?

— Смерть, Голод, Мор, Война и Мистер Усатик.